Родная земля Всё рушится – величие и слава,
И прочно лишь одно – родная твердь.
Я здесь рождён, и я имею право
Твои пространства, Родина, воспеть. Одна шестая – вот наследство наше,
«От Перми до Тавриды» – всё моё.
Урал, Байкал, моря лесов и пашен...
Земля?
Мы матерью вовек зовём её. И постепенно обживали эту
Не просто так, чужую землю, нет,
И Русь Святая, ведь она не где-то,
А там, где ты оставил светлый след. И погибали, так не зная срама,
И нам Европа, право, не маяк.
Вы скажете: Колумб или да Гама,
Отвечу я: Семён Дежнёв, Ермак. И не понять живущим в странах, кои
За день объедешь, что гордишься тем,
Что вёрст не счесть, что сам ты также скроен,
И потому, как нам пропасть совсем? Русская зима Мне нравится империи размах,
Мне нравится, когда пространства много,
Когда на сотни вёрст лежит в снегах
Российская бескрайняя дорога. Здесь песню не одну бы спел ямщик,
Здесь коль метель, так уж держись, закружит,
И что там – волчий вой иль чей-то крик,
Смотри вовсю, как бы ни вышло хуже. Мне нравится российская зима,
Крещенские морозы и сугробы,
Её наряды и она сама
Из льда и снега самой высшей пробы. Мне нравится, что вот он я -– такой,
Что от мороза лишь краснее щеки,
Что здоровей я становлюсь зимой,
Что с нею мы вдвоём не одиноки. Что и я сам по сердцу тоже ей,
Боярыне, красавице, царице,
И норов крут, а всё же тянет к ней,
И так в её объятьях сладко спится. Августовские стихи 1. По бескрайним российским дорогам,
По бескрайним пространствам ума
Проплутал я возможно не много,
Ты, судьба, разберись уж сама. Но узнал я теперь это царство:
Слева – лето, а справа– зима,
Сверху Некто в своём государстве,
Снизу Нечто в своих теремах. Делать нечего здесь человеку,
Лишь скитаться внутри иль вовне,
В гору лезть, прыгать в пропасть с разбега,
Замерзать иль пылать на огне. Я глядел как по осени листья
На ладони слетали мои,
Как обратно всесильные мысли
Возвращали их в майские дни, Как такой же, как я, шёл куда-то
По опушке, заросшей травой,
Зная, что не вернётся обратно
И не встретится больше со мной. 2
Поля не скошены. Растрёпаны все волосы
Уже почти не светлые мои.
И ветер гнёт к земле упрямство колоса,
И для чего-то я считаю дни. Эх, жизнь моя, как песня быстротечная,
Что ж загадать мне, чтоб сбылось потом?
Смешалась с ветром в этом поле речь моя –
Не разобрать о чём просил, о ком. Ладони линии здесь на лице отметились –
Не отвертеться, значит, от судьбы.
Но поле, поле, мы ведь рано встретились –
Час не настал ни смерти, ни косьбы. Давай припомним всё давно забытое,
Давай припомним августовский свет
Что первый раз в глаза мои открытые
Пролился в этом мире зла и бед, Лицо и молодое, и красивое,
Любовью осенявшее меня,
Такое близкое, родное и счастливое
Недостижимое, как отблески огня… Родная речь Я вглядываюсь пристально в слова,
Которые настолько мне знакомы,
Что я, произнося их все, едва
Догадываюсь, сколь они весомы. И русский мой язык ведёт меня,
Передавая мне как эстафету
Слова, что полны жизни и огня,
С которыми я прохожу по свету. Дарю я благо, я благодарю,
И бог спаси – я говорю «спасибо»,
И грудень предпочту я ноябрю,
И русский рус, и кит, конечно, рыба. И как медведь всё ведает свой мёд,
Так с немцем помирила нас берлога,
И ариев наследие живёт
В словах, которых словно зёрен много. И что же есть язык? Ответь – душа,
История, прапращуры, величье,
Пока ты слушаешь в волненье, чуть дыша,
Простую речь, что слаще трелей птичьих. Но вот и осень на исход идёт,
И жёлтых сводов нет уже над нами,
И пёстрыми коврами под ногами
Стелить нам путь природа устаёт. И пусть пока на землю снег не лёг,
И стужа тоже не сжимает тело,
Но как-то всё вокруг окаменело,
И жалким кажется трепещущий листок. Всему свой срок. Жестокости резон
Нас приучает к жалкому смиренью,
Но больно человеку и растенью,
Как будто мир наш чем-то обделён. * * * "А там, во глубине России..."
Н.А.Некрасов В уездных городах, лежащих
Среди Руси не на виду,
Я, к счастью, видеть стал всё чаще
Живущую в них красоту. Страницы летописи нашей,
Что подзабыть успели мы,
Они тем ближе нам и краше,
Чем холодней дыханье тьмы. Неспешно подхожу к Управе..,
Здесь был приют, здесь жил купец,
Здесь верится, что русской славе
Не может наступить конец. Пусть город не Москва, не Троя,
И пусть не знамениты те,
Кто проектировал, кто строил,
Кто жил, а что же ты хотел? Русь – не цари и не столицы,
Она – крестьянин, мещанин,
Те русские простые лица,
Средь коих есть и я один. Что ж, к прошлому нам нет возврата,
Но, право, многого милей
Их имена: Карсун, Ардатов,
Алатырь, Сызрань, Сенгилей. * * * Забудь меня. Забудь слова,
Что я сказал тебе.
Они погибнут, как листва
В холодном октябре.
Но мы, погрязшие во зле,
И не заметим их,
Тех красных, жёлтых на земле,
Резных и кружевных. Лишь под ногами прошуршат,
Ни в чём нас не виня...
Забудь меня. Забудь мой взгляд.
Не забывай меня. Лебяжье перо В начале добро, а в конце серебро,
А зло посредине – и вот
Ведёт нас куда-то лебяжье перо,
Ведёт нас куда-то, ведёт. То тащит сквозь чащу, а чаще туда,
Где мрак настоящий жесток,
Где слева – погибель, а справа – беда,
Где Мара и Чернобог. Оно поведёт нас туда, куда чёрт
Своею ногой не ступал,
Где с мёртвой водицею речка течёт,
Где хоть ты и пан, да пропал. Мне страшно, мне страшно, мне страшно навек,
Сестрица моя, где же ты?
Неужто где омут, обрывистый брег,
Ракитовые кусты? Где Травич, где Зверич, где Водич и где
Суровый Семаргл-огнебог?!
Сгущаются тучи навстречу беде,
И что бы я сделать здесь мог? Идти, всё теряя, сгорая дотла,
Сгорая, сгорая от бед,
И вот та страна, что добра и светла,
Да только меня больше нет.
Меч Я первую рану лечил чабрецом,
Вторую лечил зверобоем.
К врагу я стоял не спиной, а лицом,
Я воин, я много стою. Кому-то вся жизнь – то хозяйство, то печь,
А мне до погибели самой
Не меч-кладенец, а обычный мой меч
С его прямотою упрямой. Я с ворогом бился, я нечисть рубил,
Я знаю, что значит – победа,
И верил я, падая даже, без сил –
Беда пересилится эта. Живая вода? Не слыхал я о ней,
Вот мне ключевой бы водицы,
Что щедро так бьёт на родной стороне,
Что б пить её и не упиться. Покуда прощайте, ждёт путь вас иной,
Уж мы не увидимся боле,
И мне вновь в дорогу и снова со мной
Лишь честь моя, меч мой, да воля. Кузнецов Валерий Николаевич родился в 1965 году.
Работает заведующим кафедрой всеобщей истории УГПУ.
Публиковался в альманахе «Карамзинский сад», в сборниках «Золотое веретено», «С любовью трепетной». Культура
0 Добавление комментария | 
